Руки, что не отмываются

Рассказ от лица Клавдии Прокулы

«Я невиновен в крови Праведника сего» —но иногда, когда слишком поздно, всё, что остаётся — смотреть, как течёт вода, и знать: она не смоет вины.

— из устной традиции

Вступление

Я не искала этого пути. Я была лишь женой. Дочерью Рима, воспитанной в достоинстве и молчании. Но однажды мне приснился сон «Между тем, как сидел он на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него.» /Мат. 27:19/

— и с тех пор я больше не спала спокойно.

Я пишу эти строки в уединении, спустя годы после того, как всё рухнуло. Пусть останется хоть чей-то голос среди пепла истории. Пусть останется память — о человеке, которого звали Пилат.

Из воспоминаний Клавдии.

Я вижу его как сейчас — стоит у мраморного умывальника, и вода течёт сквозь пальцы, как будто способна смыть кровь. Он не говорил со мной тогда - проговорил он прямо там у умывальника.

Только посмотрел один раз - продолжал Пилат.

Так смотрят не осуждённые — а судьи, а мы понявшие, что суд был не над ним, а над нами самими.

Мне снился тот человек за несколько дней до суда. Он был в белом, босой, с лицом, полным света, а за Ним — молчаливое небо. Я проснулась в страхе и сказала: «Не имей с Ним дела. Он свят».

Но Пилат уже был в ловушке. Он слышал крики, видел ненависть священников, чувствовал дыхание толпы, и знал: если он Его отпустит — вспыхнет бунт.

Он боялся не Бога — он боялся Рима.

Он пытался. Говорил, что не находит в Нём вины. Сравнивал с разбойником, предлагал выбор. Но толпа выбрала Варавву. Пилат умыл руки.

С тех пор — он никогда их не вытирал. Он стал молчалив. Ходил по ночам. Омывал руки в фонтане. Иногда шептал: «Я невиновен…»

А потом его отозвали в Рим. Император не казнил Пилата — только отвернулся от него. Мы жили в забвении, в доме у родника. Он перестал есть. Не спал. Не любил. И только мыл руки. Всю жизнь.

Я находила его у родника. Иногда он смотрел в неё долго, и спрашивал, как ребёнок: «Если бы я закричал? Если бы выгнал их? Был бы прощён?»

Но ответа не было. Да и кто мог ему ответить?

Из мемуаров Клавдии Прокулы

(последняя запись, за год до её смерти)

Я не знаю, где теперь его душа.

Может быть, она всё ещё бродит среди ночных вод, всё ещё ищет прощения у Того, кого предала его слабость.

Но я верю: Иисус был не мстителем, а милосердным. Если когда-нибудь у ворот вечности встретятся два взгляда —взгляд Пилата, в котором вина, и взгляд Христа, в котором прощение —

…тогда, быть может, его примут.

А я — я просто жена. И я любила его.

И всё ещё слышу, как капает вода. И всё ещё молюсь, чтобы она стала светлой.

---

Вот краткий обзор того, как разные Христианские традиции описывали судьбу Понтия Пилата после распятия Христа:

Восточная традиция — осуждение и проклятие

Во многих христианских источниках Востока (Византии и православных стран)

Пилат воспринимается как трусливый и жестокий чиновник, который предал правду ради своего спокойствия и власти.

• Он считается примером судьи, который мыл руки, но не очистил совесть.

• В ряде апокрифов его называют "Новым Иудой" — предателем на более высоком посту.

• Его смерть воспринимается как Божья кара, а его душа — как вечный странник, отверженный и обречённый на страдания.

Некоторые предания гласят, что тело Пилата не принимала земля: где бы его ни хоронили, там начинались землетрясения или грозы. В итоге его останки якобы были брошены в озеро, которое позже назвали «проклятым».

Западная традиция — попытка оправдания

В некоторых раннехристианских текстах на Западе, особенно в Северной Африке и позже — в средневековой Франции и Германии, встречается более сочувственный образ Пилата:

• Он показан как жертва давления толпы и священников, а не злодей.

• В одном древнем предании его жена Прокула (у римлян — Клавдия) приняла христианство, и сама убедила Пилата покаяться.

• В некоторых поздних преданиях (особенно коптских и эфиопских) говорится, что Пилат раскаялся, уверовал в Иисуса и был прощён.

Так в Эфиопской церкви (!) Пилат и его жена включены в список святых, как те, кто «опознал истину и раскаялся». В коптских текстах говорится, что он мучительно переживал случившееся, и даже публично исповедал Христа как невинного.

Образ в культуре и литературе

• У Фёдора Достоевского и Булгакова (в «Мастере и Маргарите») Пилат — трагическая фигура, мучающаяся от невозможности сделать правильный выбор.

• Он не злодей, а человек, раздавленный системой, страхом и слабостью.

• Его вечное одиночество и тоска становятся символом человеческой совести, не способной забыть отказ от правды.

Эти люди, прекоснувшиеся к Истинному Сыну Божию и не избравшие Его, а предавшие, возможно и будут спасены или наказаны.

Но что тебе до их участи дорогой читатель, твое какое отношение ко Христу?

А ты признал в нем своего Спасителя, смотри что бы не было поздно, как это оказалось поздно для Пилата и Иуды.